Илья деревянко «белые пятна» русско-японской войны. «Белые пятна» Русско-японской войны Деревянко и белые пятна русско японской войны

Илья Деревянко

«БЕЛЫЕ ПЯТНА» РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЫ

ВОЕННЫЙ АППАРАТ РОССИИ В ПЕРИОД ВОЙНЫ С ЯПОНИЕЙ

(1904–1905 гг.)

Монография

Введение

Глубокие социально-политические перемены, происходящие в нашей стране, не могли не вызвать пересмотра и переоценки всей концепции отечественной истории (что в значительной степени еще предстоит сделать историкам в будущем). В первую очередь это коснулось истории «советской», но не только: переоцениваются события и выдающиеся личности дореволюционной эпохи, например столыпинская политика, личность Николая II и т. д.

Исторический процесс - нечто цельное, но при его изучении можно выделить различные отрасли истории - экономическую, политическую, военную и т.п. Каждая из этих отраслей имеет свои объекты исследования. Один из объектов изучения политической истории - анализ отечественной государственности и ее политических институтов, в том числе государственного аппарата управления. Изучение аппарата управления предполагает исследование таких вопросов, как функции, компетенция органов управления, их организационное устройство, взаимоотношения с выше- и нижестоящими органами, анализ кадрового состава ведомства, основных направлений деятельности управленческого аппарата.

Данная монография - попытка заполнить явный пробел в изучении истории Русско-японской войны, однако особенность ее состоит в том, что объектом исследования является не собственно война, т. е. не ход боевых операций и т.п., а организация и работа центрального аппарата военно-сухопутного ведомства в означенный период.

Как дореволюционная, так и послереволюционная отечественная историография сделали немало для изучения этой войны. Ее изучали с разных сторон, а так как Русско-японская война обернулась глубоким потрясением для всех слоев русского общества, связанные с ней события нашли отражение не только в научной, но и в художественной литературе. Выбор темы данной монографии объясняется тем, что из всех проблем, связанных с Русско-японской войной, один очень существенный вопрос не освещался нигде. А именно: какова была в этой войне роль управленческого аппарата Военного министерства? И возможно, что неглубокие и зачастую неверные оценки причин поражения России (характерные для историографии Русско-японской войны) обусловлены как раз тем, что изучался лишь ход боевых действий и совершенно не исследовался аппарат управления, его роль и влияние на обеспечение армии всем необходимым.

Чем это объясняется? Позволим себе высказать одну догадку. Только с началом двадцатого столетия наступила эпоха бурного развития военной техники и тотальных войн, охватывающих все стороны жизни государства, когда армии попали в гораздо большую зависимость от экономики своей страны и центральных органов военного управления. В прежние же времена армии, даже заброшенные на большие расстояния от своего отечества, действовали в значительной степени автономно. Поэтому, изучая ту или иную войну, историки все свое внимание обращали на ход боевых действий, личные качества главнокомандующих, а если и рассматривали управленческие структуры, то лишь в действующей армии или в районах, непосредственно прилегающих к театру военных действий. Несмотря на то что Русско-японская война имела место уже в новую эпоху, дореволюционные историки продолжали изучать ее по старинке, уделив почти все внимание ходу боевых действий. Вопросы, связанные с центральным аппаратом Военного министерства, они затрагивали очень редко, вскользь и мимоходом. Советская же историография Русско-японской войны, как мы имели возможность убедиться при ее изучении, не отличалась новизной и основывалась главным образом на работах дореволюционных историков.

Ни в дореволюционной, ни в советской историографии не было специальных исследований, посвященных организации и работе Военного министерства в годы Русско-японской войны. Между тем историография самой Русско-японской войны весьма обширна. Постараемся вкратце рассмотреть ее, уделяя особое внимание общим тенденциям в оценках причин поражения, а также работам, где хоть чуточку затрагиваются вопросы, связанные с нашей темой.

Уже в 1905 г., когда стало ясно, что война проиграна, появились первые работы, авторы которых пытались осмыслить причины поражения. В первую очередь это статьи профессиональных военных, опубликованные в газете «Русский инвалид». Если в 1904 г. общий тон этой газеты был сдержанно-оптимистический, то в 1905 г. она пестрит статьями, обличающими пороки русской военной системы: недостатки военной медицины, образования, подготовки офицеров корпуса Генерального штаба и т. д.

И те, кто стоял за "единую и неделимую" Россию, и те, кто был готов пойти на немалые уступки, сотрудничая хоть с чертом, хоть с немцами, лишь бы снести голову .

Имелись и другие причины для разногласий. Большевикам поначалу не хватало грамотных офицеров, а у белых сразу же оказался переизбыток генералитета.

Однако не все генеральские головы думали в унисон. Самая известная пара оппонентов в стане красных - это и , а у белых - и барон Петр Николаевич Врангель. Но если интриги между Троцким и Сталиным гасил , то разногласия у белых лишь нарастали по мере неудач на фронте.

Фамилия Врангель, известная с XIII века, в отечественной истории громко звучала не раз. Она упомянута на стене Храма Христа Спасителя в списке раненых героев войны 1812 года. Другой Врангель, воевавший на Кавказе, участвовал в пленении Шамиля. Хорошо известен и остров Врангеля - еще один дальний родственник Петра Николаевича был мореплавателем. Отец не так известен, хотя был крупным собирателем антиквариата и литератором.

А мать барона Мария Дементьева-Майкова, как ни удивительно, умудрилась всю Гражданскую жить в Петрограде под носом у чекистов и ходить на работу в один из советских музеев под своей фамилией. Только в конце 1920 года савинковцы устроили ей побег в Финляндию. Кстати, задержанного в 1917 году на даче в Ялте генерала Врангеля большевики тоже отпустили, не предполагая, какие неприятности он им доставит в дальнейшем. Царивший в стране хаос кого-то губил, а кого-то спасал.

Военным человеком барона сделала Русско-японская война. До этого он закончил в Питере Горный институт, а затем, сдав экзамены в Николаевском кавалерийском училище и получив звание корнета, тут же уволился запас, чтобы отправиться в Иркутск чиновником особых поручений при генерал-губернаторе. На фронт пошел добровольцем и проявил себя там отлично, о чем свидетельствуют два ордена за храбрость. А между японской и мировой закончил еще Николаевскую военную академию и курс Офицерской кавалерийской школы.

В самом начале Врангель уже полковник. И снова награды: "Георгий" и Георгиевское оружие. Даже солдатский Георгиевский крест IV степени с лавровой ветвью. Для офицера это особая честь, знак личной доблести. И далее карьера идет по восходящей: генерал-майор, позже, уже , - генерал-лейтенант.

Неудивительно, что при таком послужном списке голова барона мыслила самостоятельно и выводы, к которым он приходил, не обязательно совпадали с выводами главнокомандующего.

Как полагал Врангель, белым следует прорываться в Сибирь на соединение , а считал необходимым двигаться на Москву. Отказ от своего плана барон называл предательством адмирала Колчака. Между тем реализация этой идеи оставляла без поддержки Дон и Кубань, а у Антона Ивановича имелись обязательства перед казачеством, отказ от которых он также полагал изменой. Совместить два столь различных плана было нереально, такими силами белые просто не располагали.

В письмах Врангеля на имя критики хватает и по другим поводам. Скажем, это: "Армия разваливается от пьянства и грабежей. Взыскивать с младших не могу, когда старшие начальники подают пример, оставаясь безнаказанными". Или это: "Война обратилась в средство наживы, а довольствие местными средствами - в грабеж и спекуляцию". В целом критика справедлива, вот только все это грехи любой гражданской войны, где и с дисциплиной всегда проблемы, и реальных сил, чтобы навести в тылу порядок, у воюющих не хватает. Тыл в гражданскую войну принадлежит дезертирам, бандитам и мародерам без всякой идеи, кроме стремления к наживе.

Но главное, что раздражало Деникина: свои критические письма барон посылал командующему не конфиденциально, а распространял их в качестве "памфлетов" (слова Антона Ивановича) среди командного состава армии и союзников.

А в результате все эти обвинения становилась всеобщим достоянием. По мысли Врангеля, такой подход должен был сильнее влиять на командующего, однако, в реальности это лишь плодило в стане белых хаос и неуверенность, подрывая авторитет лидера. Позже этот раскол между бывшими деникинцами и врангелевцами сохранится и в эмиграции.

В конце концов, Врангель уехал в Константинополь. Впрочем, очень скоро вернулся, чтобы заменить . Иначе говоря, Антона Ивановича сместили с поста не только поражения на фронте, но и пиар-кампания, умело проведенная оппонентом. И, конечно, союзники, сделавшие ставку на Врангеля. Борьба с красными к этому моменту была проиграна, и в Лондоне думали уже не столько о победе, сколько о том, как выйти из ситуации с наименьшим уроном. В секретной ноте англичане ультимативно потребовали немедленно начать переговоры с большевиками, чтобы выторговать хоть какие-то уступки. Как вспоминал Врангель: "Отказ англичан от дальнейшей нам помощи отнимал последние надежды".

Чтобы согласиться возглавить армию в ходе уже проигранной войны, нужно мужество. Лично для себя барон не выигрывал ничего. Тем не менее этот тяжкий груз на свои плечи взвалил.

В ответном письме англичанам барон пишет: "Возможно, быстрое разрешение вопроса о перемирии и его осуществление является необходимым. Переговоры могли бы быть возложены на представителей английского командования, находящихся здесь. Для спокойного разрешения вопросов, связанных с прекращением

«Белые пятна» Русско-японской войны - oписание и краткое содержание, автор Деревянко Илья Валерьевич, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки сайт

Начнём с книги Ильи Деревянко ""Белые пятна" Русско-японской войны" . М.: Яуза, Эксмо, 2005

Книга освещает такую малоизученную в отечественной историографии тему, как деятельность центральных органов - Военного Министерства и Генерального штаба во время Русско-японской войны, а так же деятельность русской разведки на театре военных действий в этот же период. В книге приводятся ранее не публиковавшиеся документы , касающиеся деятельности разведки.

Непосредственно про сами боевые действия в книге почти ничего не рассказывается.

Задачи работы предопределили структуру ее построения. Как уже говорилось выше, почти вся историография Русско-японской войны рассматривает собственно ход боевых действий, поэтому автор, освещая ее в общих чертах, не ставит перед собой задачи подробного ее изложения.
В 1-й главе рассмотрено организационное устройство министерства перед войной и изменения в его структуре, вызванные боевыми действиями на Дальнем Востоке. При этом основное внимание уделяется таким важным вопросам, как штаты и бюджет министерства, компетенция и полномочия его руководителя - военного министра; бюрократизм «перестройки» аппарата управления и т.п. Эта глава является необходимой прелюдией к рассказу о работе аппарата Военного министерства в условиях войны. Затронутые здесь вопросы - такие, как финансирование, штаты, неповоротливость бюрократического аппарата, проходят затем красной нитью через всю работу. В начале главы вкратце показана та неприглядная общественная атмосфера, в которой в описываемый период пришлось работать военному ведомству империи.
Вторая глава - «Главный штаб в период войны» - освещает весьма разнородные вопросы - такие, как комплектование действующей армии и переподготовка запасных; тактическая подготовка войск; разведка, контрразведка и военная цензура; содержание военнопленных и, наконец, военные перевозки. Они собраны здесь воедино, поскольку все они находились в ведении Главного штаба. Цель главы - показать, как работала эта основная часть Военного министерства в экстремальной ситуации, как отражалась ее работа на действующей армии. Следует отметить, что деятельность Главного штаба в соответствии с целями и задачами нашего исследования рассматривается только применительно к событиям Русско-японской войны. Поэтому за пределами главы остается деятельность Главного штаба по отношению к тыловым частям, расквартированным на территории России на постоянной основе.

В третьей главе, которая называется «Административно-хозяйственная деятельность Военного министерства но обеспечению действующей армии», автор рассматривает работу тех структурных подразделений министерства, которые ведали административно-хозяйственной частью. Во время войны основными направлениями административно-хозяйственной деятельности министерства были снабжение действующей армии оружием, боеприпасами и инженерным имуществом; обеспечение продовольствием и обмундированием, а также организация медицинского обслуживания армии. В соответствии с этим автор рассматривает по очереди работу Главного артиллерийского, Главного инженерного, Главного интендантского и Главного военно-медицинского управлений. Так же, как и в случае с Главным штабом, работа этих управлений изучается применительно к Русско-японской войне и действующей армии, однако автор заостряет внимание и на тех последствиях для общего состояния Вооруженных сил России, к которым привело массовое изъятие для действующей армии неприкосновенных запасов войск, оставшихся на мирном положении.
В монографии нет специальной главы, посвященной деятельности Военного совета министерства. Это объясняется тем, что в описываемый период Военный совет занимался почти исключительно хозяйственными вопросами, поэтому, по мнению автора, работу Военного совета наиболее целесообразно рассматривать без отрыва от административно-хозяйственной деятельности соответствующих главных управлений Военного министерства, что и делается в третьей главе. Кроме того, как во 2-й, так и в 3-й главах автор пытается в контексте деятельности конкретных органов Военного министерства выявить механизм принятия решений, показать изнанку работ управленческого аппарата.
Всякое упоминание о Русско-японской войне тесно связано с именем главнокомандующего А. Н. Куропаткина, но к настоящему времени нет объективной оценки его деятельности ни в историографии, ни в художественной литературе. Автор не ставил перед собой задачи подробно говорить о нем и давать оценку его деятельности, но все же в работе неоднократно затрагиваются вопросы, связанные со взаимоотношениями командования действующей армии с Военным министерством.
Для оценки личности генерала А. Н. Куропаткина требуется отдельное исследование, но автор надеется, что поднятые им вопросы помогут будущему исследователю в его работе.
В монографии нет специального раздела о работе Главного военно-судного управления, поскольку объем его работы в связи с Русско-японской войной был крайне невелик, и основная тяжесть ее легла на военно-судебные органы на местах и в действующей армии. То немногое, что можно сказать о работе ГВСУ, не претендует не только на отдельную главу, но даже на раздел, и поэтому, на наш взгляд, это следует изложить в комментариях. То же самое относится к Главному управлению казачьих войск.
В работе лишь мельком и эпизодически затрагиваются вопросы, связанные с Главным управлением военно-учебных заведений. Дело в том, что данная тема настолько широка и особенна, что требует самостоятельного исследования. Дабы не растекаться мыслью по древу, автор вынужден сосредоточиться только на тех структурных подразделениях Военного министерства, которые наиболее тесно контактировали с действующей армией.
В связи с тем, что монография посвящена именно центральному аппарату Военного министерства, автор не рассматривает управленческую деятельность штабов военных округов, в том числе и прилегающих к театру военных действий. Для этого тоже требуется отдельное исследование.
По причине того, что взаимоотношения Военного министерства с другими министерствами во время Русско-японской войны были на редкость мизерны, освещаются они кратко, пропорционально их объему.
В «Заключении» автор пытается подвести итоги своему исследованию.
Работа снабжена комментариями и приложениями. В «Комментариях» автор попытался осветить те вопросы, которые прямо не касаются основного объекта исследования, однако представляют интерес как дополнительные сведения, подтверждающие точку зрения автора. В «Приложениях» приведена схема Военного министерства; выдержка из сатирического журнала «Клюв» (№ 2, 1905 г.); рапорт командира 4-го Восточно-Сибирского саперного батальона начальнику штаба 4-го Сибирского армейского корпуса; сведения о состоянии неприкосновенных запасов в военных округах после Русско-японской войны в процентном отношении к положенному количеству, а также список использованных источников и литературы. В список литературы включены только те работы, которые содержат хотя бы фрагментарные сведения о деятельности аппарата Военного министерства во время Русско-японской войны.

В данном тексте никак не упомянута вторая часть книги, содержащая документы разведки. Так вот эта часть там весьма значительна и интересна представленными документами, из которых вполне можно составить представление о деятельности нашей разведки в тот период.

Книжка имеется на милитере(правда, без второй части, где есть документы спецслужб) -