Алексей адашев сильвестр андрей курбский иван висковатый. Диссидент номер один

После осуждения Ростовского, утверждал Грозный, Сильвестр с советниками «того собаку почали в велице брежении держати и помагати ему всеми благами». Слова Грозного не были домыслом. Сохранилось утешительное послание Сильвестра к некоему опальному вельможе, история которого как две капли воды напоминала судьбу князя. Вельможа был «у смертного часа», лишился всего «стяжания», был отослан «в далечие страны». Священник советовал опальному не слушать тех, кто наущает «злословие и укорение износити на государя», «да не внидет в сердце твое… на государя хулен помысел и глагол неблагочестив». Сильвестр сообщил вельможе о том, что «умилостивилася душа царская»: решено устроить князя поместьицем и вернуть вотчинку, «а и вперед не оставит Бог слез твоих». В самом деле, Ростовский был возвращен на службу, а его сообщник князь Андрей Катырев, готовившийся вместе с князем Семеном бежать в Литву, был произведен в бояре.

Кровавые казни, произведенные по приказу царя в дни его юности, были забыты.

Увлечение религией оказалось благотворным. Духовные пастыри успели внушить государю мысль о том, что помазанник Божий должен править милостиво. Наставления Пересветова насчет правления «с грозой» и сдирания кожи с изменников сочтены были несвоевременными. Теперь монарх открыто осуждал жестокость своих предшественников и считал мучениками погибших от их руки. Слова его находили живой отклик в сердцах князей, удостоившихся его дружбы. Один из этих друзей записал слова Ивана: «Аз от избиенных от отца и деда моего, одеваю гробы их драгоценными оксамиты и украшаю раки неповинные избиенных праведных».

Кого имел в виду «милостивый государь»? Осуждал ли он деда и отца за расправу с братьями, племянником, другой родней? Если государь и украшал гробницы, то скорее всего своей родни, похороненной в кремлевских соборах.

Максим Грек был одним из наставников самодержца. И он сам, и его ученики (одним из них был Курбский) выступали решительными противниками казней. Наконец Русь «утишилась при тебе от различные злобы, - писал Максим Грек Ивану, - славные князи и велможи възлюбят всякую правду, повинующеся твоим праведнейшим уставам и велением, взирающе на твое человеколюбнейшее изволение, якоже на доброту одушевленую и образ самыа Божественыа благости». Христианский идеал доброго и праведного царя-человеколюбца приобрел на время реальную власть над помыслами Ивана.

Измену Семена Лобанова-Ростовского невозможно было скрыть, но Алексей Адашев позаботился о том, чтобы представить предательство случайным результатом скудоумия. В официальной летописи значилось, что князь Семен «хотел бежати от убожества и от малоумьства, понеже скудота у него была разума».

Сильвестр использовал право «печалования» перед государем, чтобы окончательно предать забвению дело о боярском заговоре в пользу князя Владимира. Старицкие вполне оценили услугу скромного придворного проповедника. Он стал частым советчиком у княгини Евфросиньи и завоевал ее «великую любовь».

В конфликте между Захарьиными и думой Адашевы приняли сторону боярского руководства, что благоприятно сказалось на их карьере. В ноябре 1553 г. Алексей получил чин окольничего, а его отец - чин боярина, не положенный ему по «худородству». Алексей Адашев упрочил свои позиции в Ближней думе.

Влияние Захарьиных резко упало. Данила Романов уже в 1554 г. был отстранен от руководства Большим дворцом. Василий Юрьев-Захарьин утратил чин Тверского дворецкого. Их родственник Иван Головин был изгнан из Казенного приказа.

Сторонник Захарьиных Фуников потерял пост печатника и подвергся опале. Царица Анастасия пыталась заступиться за своих братьев, но нимало не преуспела в этом.

В письме Курбскому Грозный упрекал бывших любимцев за то, что те «на нашу царицу Анастасию ненависть зелну воздвигше и упо-добляюще ко всем нечестивым царицам».

Неприязнь царицы к Сильвестру порождала взаимные обвинения и интриги. Священник сравнивал Анастасию с нечестивой византийской царицей Евдоксией, гонительницей Иоанна Златоуста.

Князь Андрей Курбский был среди тех, кто радовался посрамлению царицы и ее братьев. В 1554 г. он наконец был пожалован в бояре.

Избранная Рада

В своей «Истории о великом князе Московском» Андрей Курбский упомянул о том, что при Сильвестре и Адашеве делами государства управляла Избранная рада. Если верить письмам Грозного, правящий круг состоял сплошь из изменников-бояр. По Курбскому, в Избранную раду входили мудрые мужи. Несмотря на то что «История» нисколько не уступала по тенденциозности письмам царя, предложенный ее автором термин «Избранная рада» получил признание.

Традиционное толкование текста Курбского сводится к тому, что после московского пожара 1547 г. к власти пришли Сильвестр и Адашев. Они отогнали от царя «ласкателей» и образовали правительство Избранной рады, которое провело реформы.

Такое толкование не согласуется с фактами.

В рассказе о раде имена «ласкателей» не названы. Но из дальнейшего повествования следует, что главными «ласкателями» Курбский считал «шурьев» государя Захарьиных. Их он называл нечестивыми губителями всего Святорусского царства, замечая при этом, что выше он «многажды рехом» (много раз говорил) о них.

Причины раздражения боярина вполне понятны. Именно Захарьины оклеветали Сильвестра и Адашева и отстранили от власти мудрых мужей, к которым князь Андрей причислял и себя. Падение рады раз и навсегда погубило карьеру Курбского. Боярин бежал из России до опричнины, а значит, опричные «ласкатели» не могли причинить ему столько же зла, сколько Захарьины.

Историю рады невозможно связать ни с пожаром 1547 г., ни с удалением «ласкателей». Захарьины не только не лишились влияния после пожара, но, напротив, вошли в силу. Ни о какой замене «ласкателей» мудрыми мужами - радой - не было и речи. Приходится признать, что путаный рассказ Курбского может дать лишь превратное представление о правительстве реформ середины XVI в.

В отличие от Избранной рады Ближняя дума была реальным учреждением, действовавшим на протяжении многих лет. Для решения текущих дел власти собирали немногих «ближних людей», имевших прямое отношение к повестке дня. В критической ситуации Ближнюю думу собирали в полном составе, о чем свидетельствуют следующие факты. 1 марта 1553 г. присягу принесли «ближние люди»: бояре (князья Иван Мстиславский, Владимир Воротынский и Дмитрий Палецкий, а также Иван Шереметев, Михаил Морозов), дети боярские в думе (Алексей Адашев и Игнатий Вешняков), дьяк (Иван Висковатый), а вместе с ними бояре Данила Романов-Захарьин и Василий Юрьев-Захарьин. Двое «ближних людей» (боярин Дмитрий Курлятев-Оболенский и печатник Никита Фуников) отсутствовали по болезни. Тем же самым лицам, исключая умершего Воротынского, поручено было через год произвести розыск об измене боярина князя Семена Ростовского. Полное совпадение двух списков подтверждает, что Ближняя дума была постоянным учреждением с определенным составом. Именно ей предстояло управлять Россией за малолетнего Дмитрия.

Внутри Ближней думы места распределялись в строгом соответствии с местническими порядками. В обоих случаях список Ближней думы заканчивает имя дьяка Висковатого, а ниже названы имена двух бояр Романовых - братьев царицы. То, что кажется мелочью на первый взгляд, в действительности имело первостепенное значение. Как видно, Захарьины не принадлежали к составу Ближней думы в 1553-1554 гг.

В 1553 г., имея время, чтобы обсудить с боярами состав опекунского совета, Иван IV был лишен такой возможности из-за «огненной лихорадки» и беспамятства. По этой причине функции опекунского совета взяла на себя Ближняя дума, к которой присоединились Захарьины. Подобного рода узурпация власти «ближними людьми» без надлежащей санкции Боярской думы вызвала большое негодование высшего боярского руководства.

Василий III назначил главой опекунского совета удельного князя Андрея Старицкого. В полном соответствии с традицией князь Владимир Андреевич, как брат царя Ивана, имел все основания стать во главе нового опекунского совета. Однако княжичу Владимиру едва исполнилось двадцать лет, и ему недоставало политического опыта и характера.

Его мать Евфросинья помнила историю Софьи Палеолог, которая устранила законного наследника престола Дмитрия-внука и доставила трон отцу Грозного, удельному князю Василию. Она намеревалась, следуя по пути Софьи, посадить на трон своего сына. Именно по этой причине Старицкие упорно отказывались принести присягу «пеленочнику».

Захарьины употребили все средства, чтобы расстроить интригу Евфросиньи. У них была влиятельная родня в Ближней думе. Боярин Иван Большой Шереметев был однородцем Захарьиных, а бояре Михаил Морозов и Василий Юрьев были женаты на родных сестрах. Ставленниками Захарьиных были печатник Фуников и дьяк Висковатый.

Василий III назначил душеприказчиками почти всю думу, самых влиятельных ее членов. К моменту болезни Ивана IV в думе числился 31 боярин. Из них только шесть бояр, не считая Захарьиных, попали в число душеприказчиков умирающего Ивана IV.

Наибольшим влиянием в думе пользовался род князей Шуйских-Суздальских, к которому принадлежали Иван Михайлович, Петр Иванович и Федор Скопин-Шуйские, а также покоритель Казани Александр Горбатый. Все они остались вне опекунского совета. У Шуйских была причина негодовать на опекунов.

В регентский совет не попала влиятельная родня княгини Евфросиньи Старицкой-Хованской (бояре князь Петр Щенятев, Федор Куракин, Михаил Голица и его сын Юрий Голицын). Не у дел остались князья Семен Микулинский и Иван Пронский, Иван Воронцов, конюший Иван Федоров-Челяднин.

Оправившись от болезни, царь Иван поехал с семьей на богомолье в Кириллов монастырь. Свою первую остановку царская семья сделала в Троице-Сергиевом монастыре. Там государь долго беседовал с иноком Максимом Греком. Максим Триволис советовал Ивану отложить поездку на север и взять на себя заботу о помощи семьям воинов, павших под стенами Казани. Власти Троице-Сергиева монастыря проявляли особый интерес к непрекращавшейся войне с казанцами. До возвращения монарха из путешествия на Белоозеро келарь обители Адриан Ангелов написал «Повесть о взятии Казани». Государь, читаем в повести, обязан спасать «от зол» подданных, а те должны беспрекословно повиноваться ему. Послушание подданных - вот главный вопрос, вот что поглощало помыслы самодержца в то время. Повесть включала царскую речь по этому поводу: подданным подобает «имети страх мой (государев) на себе и во всем послушливым быти» и «страх и трепет имети на себе, яко от Бога ми (монарху) власть над ними и царъство приемъше, а не от человек». Слова наставников о божественном происхождении царской власти были созвучны настроениям монарха, и он искал пути практического осуществления этой достойной идеи.

По пути в Кириллов царь заехал в Николо-Песношский монастырь и виделся там с племянником Иосифа Волоцкого иноком Вассианом Топорковым. Вассиан был любимцем Василия III и получил от него сан епископа Коломенского. После переворота, совершенного Шуйскими в 1542 г., он лишился кафедры. Обличение боярского самовольства - эта тема была одинаково близка царю и низложенному епископу.

Будучи в келье у Вассиана, самодержец спросил: «Како бы могл добре царствовати и великих сильных своих в поспешестве имети?» Если верить Курбскому, старец отвечал: «И аще хощеш самодержцем быти, ни держи собе советника ни единаго мудрейшиго собя». Курбский называл мудрейшими мужами членов Избранной рады.

Совет не держать мудрых советников равнозначен был совету избавиться от опеки мудрой рады. Топорков снискал известность как сторонник сильной монархической власти. Прошло много лет, прежде чем Иван IV смог последовать советам инока.

Прибыв в Кириллов, Грозный оставил в Кирилло-Белозерском монастыре жену и сына, а сам отправился «в Ферапонтов монастырь и по пустыням». В пустынях жили ученики и последователи Нила Сорского. Их советы касались духовного самосовершенствования и были весьма отличны от советов осифлян. Самой авторитетной фигурой среди них был Артемий Пустынник. Курбский писал о старце, что царь его «зело любяше и многажды беседоваше, поучаяся от него». Известно, что Артемию покровительствовал Сильвестр.

Всевластие Сильвестра и Адашева опиралось не только на благоволение царя. Будучи любимцами государя, они сумели найти прочную опору в Боярской думе. Наставник царя установил самые тесные отношения со знаменитым воеводой князем Горбатым.

Став первым наместником завоеванной им Казани, Александр Горбатый счел необходимым обратиться к Сильвестру за советом, как управлять басурманским царством. Пастырь не только написал ему подробное послание, но и порекомендовал прочесть поучение прочим воеводам, «священному чину и христоименитому стаду».

Все знали о том, что хотя послание и подписано Сильвестром, но священник, конечно же, предварительно обсудил его с царем, так что письмо выражало волю государя.

Влиятельным покровителем Сильвестра был князь Дмитрий Курлятев-Оболенский. В письме Курбскому Иван IV гневно упрекал Сильвестра и Адашева за то, что они «препустили» в Ближнюю думу этого родовитого боярина. Благодаря Курлятеву высшие думные чины получили многие его родственники: князь Василий Серебряный-Оболенский и Константин Курлятев, позднее - Петр Серебряный, Дмитрий Немого-Оболенский, Иван Горенский, Федор и Юрий Кашины, Михаил Репнин. По сравнению с другими княжескими домами Оболенские имели наибольшее число представителей в думе.

В письме Курбскому Иван IV жаловался на то, что Сильвестр и Адашев, пользуясь покровительством Курлятева, «с тем своим единомысленником нача злый совет утвержати, и ни единыя власти оставиша, идеже своя угодники не поставиша».

Сильвестр насадил повсюду своих угодников, опираясь на благоволение царя и вождей думы.

Благовещенский священник умел поддерживать добрые отношения и с покровительствовавшей ему знатью, и с кружком молодых друзей царя, мечтавших о широких реформах.

«Умыслив лукавое, - жаловался позднее Иван IV, - поп Селивестр и со Олексеем (Адашевым) здружился и начаша советовати отаи нас, мневша нас неразсудных суща». Трудно сказать, какая сторона извлекла большие выгоды из союза.

Материалы, относящиеся к истории Казанской войны, дают наглядное представление о роли, которую Алексей Ада-шев стал играть при особе царя. Война требовала крупных расходов. В 1550 г. Иван IV послал Адашева в Казенный приказ, дав ему по этому случаю думный чин казначея. Очевидно, любимец царя должен был упорядочить финансовые дела и навести в Казне порядок. Исполнив поручение, Адашев сложил с себя полномочия казначея. В дальнейшем он время от времени участвовал в работе Казенного приказа, но уже не в качестве казначея. Он не раз говорил «царевым словом», что решало исход любого дела.

В 1551 г. царь послал Адашева с секретной миссией к Шах-Али, русскому ставленнику на казанском троне. Курбский писал, что Адашев вел жизнь благочестивую и даже ангелоподобную. Но он допустил преувеличение. Алексей с усердием выполнял любые, даже самые жестокие распоряжения царя.

Когда во время переговоров с Шах-Али выяснилось, что тот не выполнил своих обещаний, посланец Ивана обратился к нему с укоризной: «…и говорил ему Алексей, чтобы Касын молну убили и иных людей, на чем правду дал», и еще «чтобы пустил князя великого людей в город». Адашев передал требование перебить в Казани всех противников Москвы, включая муллу. Завершив переговоры, Адашев спешно уехал в Москву для доклада государю.

Во время осады Казани в 1552 г. Адашев числился среди воевод то ли передового полка, то ли ертоула (авангарда). Едва воеводы начали ставить туры, государь послал «от себя» Алексея Адашева в самый опасный пункт - к Арским воротам.

Многочисленное конное войско татар нанесло удар со стороны Арского поля, рассчитывая прорваться к крепости. Но нападение не застало воевод врасплох.

Когда возник проект подкопа у Муралеевых ворот, Иван тотчас направил к месту подкопа Алексея Адашева, а с ним Немчина Розмысла, с приказом разрушить «тайник казанский» с колодцем, из которого татары брали воду. Государь не мог своими глазами наблюдать за сооружением подземной галереи, вместившей 11 бочек пороха.

Но все это возбуждало в нем крайнее любопытство, и он надеялся получить точные сведения от Адашева. Взрыв разрушил часть крепостной стены.

Приведенные факты раскрывают смысл слов Курбского о том, что Адашев был «общей вещи полезен». Где бы ни появлялся Адашев, его старания приносили пользу делу.

Временщик был человеком способным и разносторонним. Он с успехом выполнял самые разнообразные поручения самодержца: писал законы, командовал войсками, сооружал подземные галереи, вел переговоры с иностранными послами, собирал исторический материал, составлял летописи и занимался другими делами. Фактически он был оком государевым, поверенным, надежным исполнителем его воли.

После рождения сына у Ивана IV Адашев в конце 1553 г. сопровождал царскую семью в путешествии на богомолье в Кириллов монастырь. Именно во время этого путешествия погиб наследник престола «пеленочник» Дмитрий. Причиной был несчастный случай. Но вину за него несли братья царицы. Противники Романовых использовали трагедию, чтобы внушить государю недоверие к «шурьям».

Ко времени династического кризиса Сильвестр достиг вершины своей карьеры. Раскол в Ближней думе и взаимная борьба между Старицкими и Захарьиными позволила ему выступить в роли миротворца. Мы ничего не знаем о политических умонастроениях Сильвестра. Можно лишь догадываться, что политика сама по себе не слишком волновала его. Исправляя старые летописи, Грозный нарисовал яркий портрет временщика, склонного «спроста рещи всякие дела». По его словам, поп «всякия дела и власти святителския и царския правяше, и никто же смеяше ничтоже сътворити не по его велению, и всеми владяше, обема властми, и святительскими и царскими, якоже царь и святитель…». При всей тенденциозности Грозный верно указал на два источника влияния придворного проповедника. Во-первых, «никто же смеяше ни в чем же противитися ему ради царского жалованья» и, во-вторых, он был «чтим добре всеми». Почитали пастыря за его добродетели и беспорочную жизнь. И все же его авторитет признавали далеко не все.

Сильвестр содержал иконописную мастерскую, будучи в Новгороде. Новгородская иконописная школа была едва ли не лучшей в стране. Переехав в Москву, священник сохранил свою мастерскую. В связи с этим царь поручил именно ему восстановить роспись Благовещенского собора, уничтоженную пожаром. Роспись была выполнена в новгородской манере. В Новгороде раньше, чем в других городах, проявились новые тенденции в развитии живописи. Икона стала изображать скорее идеи, чем лики, превращаясь в иллюстрацию к библейским текстам.

Как всегда, Сильвестр, пользуясь свободным доступом к особе самодержца, не преминул показать роспись своему питомцу и заручился его одобрением. В дальнейшем это сослужило ему хорошую службу.

Новшества новгородской школы живописи были встречены московскими ортодоксами с недоверием. Иван Висковатый, широко образованный богослов, открыто восстал против иконографии Благовещенского собора. Дьяка ужаснула не столько новизна, сколько замысел новой иконографии, в которой он усмотрел отступление от евангельской истины к Ветхому Завету, к пророческим образам. «Не подобает, - говорил дьяк, - почитати образа паче истины».

Осенью 1553 г. Висковатый подал царю донос на Сильвестра. В челобитной дьяк признал, что по поводу росписи «сумнение имел и возмущал народ» три года. Итак, московский дьяк заподозрил неладное еще в 1550 г., и с тех пор громко обличал склонность Сильвестра к ереси. Сильвестр не имел достаточной власти, чтобы заставить его замолчать. Висковатый не боялся открыто выразить свое мнение, так как надеялся на покровительство царских шуринов Захарьиных. Последние готовы были употребить все средства, чтобы подорвать влияние священника.

Сильвестр не принадлежал ни к осифлянам, ни к нестяжателям. Но когда государь потребовал у него совета о назначении игумена Троице-Сергиева монастыря, он высказался в пользу вождя нестяжателей Артемия. Старец был вызван из заволжских пустыней и поселен в Чудовом монастыре. Иван просил Сильвестра «смотрити в нем всякого нрава и духовные пользы». Наставник похвалил Артемия. В итоге «по государеву велению» и прошению троицких иноков старец занял ключевой пост игумена Троице-Сергиева монастыря.

Артемий был из тех людей, которые оказали глубокое влияние на формирование религиозности Ивана IV. Царь, как отметил Курбский, его «зело любяще и многажды беседовавше».

Известно, что подвижник обращался к монарху с посланиями, убеждая его взяться за изучение богословия. «Хощу подвигнута царскую ти душу, - писал он, - на испытание разума Божественных писаний». Старец чудной жизни наставлял Ивана никогда не стесняться учения: «Не срамляйся неведением, со всяцем тщанием въпроси ведущего. Подобает убо учитися без стыдения, яко же учити без зависти.

Никто же не научився может что разумети». Желая подтолкнуть юного государя к изучению Священного Писания, Артемий решительно оспаривал тех, кто следовал правилу: «Не чти много книг, да не во ересь впадеши».

Советы пали на подготовленную почву. Иван пристрастился к чтению и с годами приобрел обширные познания в богословии.

Наставления Пустынника произвели на питомца столь сильное впечатление, что он просил инока написать подробно «о Божиих заповедях и отеческих преданиях и обычаях человеческих».

Артемий использовал свое влияние при дворе, чтобы добиться освобождения Максима Грека. Осифляне держали Грека в заточении более 20 лет. Новый троицкий игумен рассчитывал, что авторитет Максима поможет ему внести перемены в жизнь обители. Но его надежды не оправдались. Максим Грек и Артемий Пустынник учили, что чернецы должны жить «своим рукоделием» и не владеть селами. Их проповедь далеко расходилась с практикой богатейшего монастыря России. Несмотря на заступничество Сильвестра, Артемий должен был сложить сан. Он пробыл в Троице всего полгода.

Церковь воспротивилась введению на Руси печатного дела, когда на Русь прибыли датские печатники. Высшее духовенство постаралось уберечь православное общество от козней датских «люторов».

Однако вскоре обнаружилось, что «люторская» ересь уже пустила корни на Святой Руси. Первым забил тревогу Сильвестр, подавший донос на сына боярского Матвея Башкина.

Матвей Башкин, по-видимому, служил во дворце, поскольку его духовником был Симеон, священник Благовещенского собора. Матвей вел дружбу с двумя дворцовыми аптекарями.

Подобно Сильвестру, Башкин осуждал рабство. Он сообщил духовнику Симеону, что освободил своих холопов и изодрал холопьи грамоты. При следующей встрече Башкин показал Симеону книгу «Апостол», а в ней размеченные воском места, которые вызывали его недоумение. Предложенные им толкования показались духовнику «развратными», и Симеон поспешил за советом к Сильвестру. Тот испугался, что недоносительство на Башкина повредит его репутации. В июне 1553 г. Сильвестр явился в царские покои и в присутствии Алексея Адашева доложил Ивану IV о «новоявившейся ереси».

Ознакомившись с «развратными» взглядами Матвея, царь приказал посадить его в подклеть на царском дворе до подлинного сыска. Избежав тюрьмы, еретик попал в подвалы дворца. Башкин проповедовал неслыханные идеи: он отрицал официальную церковь, называл баснословием Священное Писание. На допросе Башкин признал, что воспринял ересь от двух поляков - Матиаса, дворцового аптекаря, и Андрея Сутеева. Собеседники Башкина были протестантами.

Получив донос на Башкина, царь после совещания с наставниками велел пригласить в Москву Максима Грека и Артемия Пустынника. Распоряжение доказывало, что Сильвестр намеревался заслушать мнение самых авторитетных богословов России.

Артемий явился в Москву, но не пожелал участвовать в суде над вольнодумцами и без ведома властей тайно покинул столицу. Необдуманный шаг имел роковые последствия. 25 октября 1553 г. Иван Висковатый в присутствии царя и бояр открыто обвинил Сильвестра и Артемия в пособничестве еретику Башкину. В ноябре он составил доклад с перечнем обвинений против Сильвестра. Новые иконы Благовещенского собора, объявил дьяк, результат «злокозньств» еретика Башкина: «Башкин с Ортемьем советова, а Ортемей с Селиверстом».

Резкие нападки на Сильвестра объяснялись тем, что у Висковатого были могущественные покровители. При составлении своего «Писания» Висковатый использовал книги, полученные им от члена Ближней думы боярина Михаила Морозова и его свояка боярина Василия Михайловича Юрьева-Захарьина.

Обвинения встревожили Сильвестра. Он обратил к царю с посланием против «избных» (приказных) людей, впавших в бесстыдство.

Исход столкновения зависел от того, какую позицию займет глава церкви Макарий.

Ответ митрополита Висковатому был кратким и энергичным. «Стал еси на еретики, - заявил митрополит, - а ныне говоришь и мудрствуешь негораздо о святых иконах, не попадись и сам в еретики. Знал бы ты свои дела, которые тебе положены - не розроняй списков» (посольских бумаг). Макарий пригрозил дьяку, что тот может быть изгнан со службы.

Глава церкви четко выразил свое отношение к креатуре Захарьиных - Висковатому. Становится понятным замечание Курбского о том, что Сильвестру удалось отогнать от царя Ивана «ласкателей» после того, как он «присовокупляет себе в помощь архиерея онаго великаго града» Москвы, иначе говоря, митрополита Макария.

Вот причина, почему Грозный ни словом не обмолвился о Макарии в своем отчете о кризисе 1553 г. Смертельная болезнь государя и династический кризис выдвинули фигуру митрополита на первый план. Если монарх в своем отчете о «мятеже» вообще не упомянул имени Макария, то лишь потому, что щадил его память. Он не стал обвинять пастыря церкви в том, в чем обвинял «изменных бояр», а именно во вражде к Захарьиным. Видимо, в 1553 г. Макарий, подобно Сильвестру, старался погасить раздор между Старицкими и Захарьиными, чтобы устранить опасность смуты.

Споры о ереси возродили прежний раздор. Розыск обнаружил, что ересь свила себе гнездо при дворе старицкого удельного князя. Главными сообщниками еретика были объявлены знатные дворяне Иван Тимофеевич Борисов-Бороздин и его брат. Они происходили из очень знатного рода тверских бояр и доводились троюродными братьями Евфросинье Старицкой. Оба служили в удельном княжестве и были видными придворными князя Владимира Андреевича. Враги Старицких не прочь были использовать момент, но Сильвестр и Макарий не дали разжечь пожар.

Видное положение в Избранной раде занимали думный дворянин А.Ф. Адашев, придворный священник Сильвестр, митрополит Макарий, думный дьяк И.М. Висковатый, князь А.М. Курбский. И. р. (Совет избранных) употреблен кн. А. Курбским в Истории о великом князе Московском. Массовое антифеод.

Русского государства в конце 1540-1550-х гг. В Избранную раду входили приближенные царя Ивана IV Грозного. Во внешней политике внимание Избранной рабы было первоначально приковано к востоку (присоединение Казанского и Астраханского ханств), позже стала занимать борьба за Прибалтику. Значение Сильвестра и Адашева при дворе создало им и врагов, из коих главными были Захарьины, родственники царицы Анастасии.

Рада обсуждала планы государственных реформ, внешней политики и руководила их осуществлением. Некоторые участники И. р. сблизились с боярами - оппозиционерами, выступавшими против продолжения Ливонской войны 1558-83 (См. Ливонская война 1558-83). ИЗБРАННАЯ РАДА - круг лиц, приближенных царя Ивана IV Грозного, фактически бывший неофиц. 40 50 х гг. 16 в. Польск. Иван нашёл в них, а также в царице Анастасии Романовне и в митрополите Макарии, нравственную опору и поддержку и направил мысли свои ко благу России.

Опасно заболев, царь написал духовную и потребовал, чтобы двоюродный брат его князь Владимир Андреевич Старицкий и бояре присягнули его сыну, младенцу Дмитрию. Но Владимир Андреевич отказался присягать, выставляя собственные права на престол по смерти Иоанна и стараясь составить себе партию.

Переписка Андрея Курбского с Иваном Грозным

Иоанн выздоровел и уже другими глазами стал смотреть на прежних друзей. Равным образом сторонники Сильвестра потеряли теперь расположение царицы Анастасии, которая могла подозревать их в нежелании видеть сына её на престоле. Естественная смерть спасла его от царской расправы, так как в ближайшие годы все родственники Адашева были казнены.

Усачев А. С. Летописец начала царства и митрополичья кафедра в середине XVI в. // Проблемы отечественной истории и историографии XVII-ХХ веков: сборник статей, посвященный 60-летию Я. Г. Солодкина. Одного брата покойного государя, Юрия, по подозрению засадили в тюрьму и там уморили голодом. Другой брат, Андрей, испугавшись той же участи, убежал; ради собственного спасения он замышлял восстание, но был схвачен и задушен; жену его и сына засадили в тюрьму.

Дядя Елены, Михаил Львович Глинский, стал укорять племянницу за ее связь с Телепневым; за это его посадили в тюрьму и уморили голодом. Сестру его Аграфену заковали и засадили в тюрьму. Молодому государю исполнилось в 1544 году тринадцать лет. Он находился под влиянием братьев Елены: Юрия и Михаила Васильевичей Глинских.

По наущению своих дядей, отрок Иван приказал схватить Андрея Шуйского и отдать своим псарям, которые тотчас же растерзали его. Федора Скопина-Шуйского и других бояр его партии сослали. Его шатания по русской земле, как благочестивые так и грешные, тяжело отзывались на жителях. Между тем, отведавши крови на Шуйском, он получал к ней вкус, а Глинские пользовались этим и подстрекали его давать волю своей впечатлительной натуре.

Говорили, что Владимир Мономах завещал эти регалии своему сыну Юрию Долгорукому и приказал хранить из поколения в поколение, до тех пор, пока Бог не воздвигнет на Руси достойного самодержца.

В начале 1547 года по царскому повелению собраны были со всего государства девицы, и молодой царь выбрал из них дочь умершего окольничего Романа Юрьевича Захарьина. Всем заправляли родные его Глинские, повсюду сидели их наместники, не было нигде правосудия, везде происходили насилия и грабежи. Ивану Васильевичу до того не понравилось это, что он велел раздеть псковичей, положить на земле, поливать горячим вином и палить им свечами волосы и бороды.

Компромиссная политика Избранной рады в сфере распространения прав и привилегий боярства на дворян, несмотря на непоследовательность, была выгодна дворянству. С этого времени царь, нерасположенный к знатным боярам, приблизил к себе двух неродовитых, но лучших людей своего времени, Сильвестра и Адашева.

Перефразируя великого мыслителя, можно сказать, что вся история человечества была историей предательств. С момента зарождения первых государств и даже ранее появлялись индивидуумы, которые по личным мотивам переходили на сторону врагов своих соплеменников.

Россия не является исключением из правил. Отношение к изменникам у наших предков была куда менее терпимым, чем у продвинутых европейских соседей, однако и здесь людей, готовых переметнуться на сторону врага, всегда хватало.

Князь Андрей Дмитриевич Курбский в числе предателей России стоит особняком. Пожалуй, он стал первым из изменников, кто попытался подвести под свой поступок идеологическое обоснование. Причём обоснование это князь Курбский представил не кому-нибудь, а монарху, которого предал, — Ивану Грозному.

Князь Андрей Курбский родился в 1528 году. Род Курбских выделился из ветви ярославских князей в XV веке. Согласно родовой легенде, род получил фамилию от села Курба.

Князья Курбские хорошо зарекомендовали себя на военной службе, участвуя практически во всех войнах и походах. Куда сложнее у Курбских было с политическими интригами — предки князя Андрея, участвуя в борьбе у трона, несколько раз оказывались на стороне тех, кто в дальнейшем терпел поражение. В результате при дворе Курбские играли куда менее важную роль, нежели можно было предположить с учётом их происхождения.

Храбрец и удалец

Молодой князь Курбский на своё происхождение не надеялся и славу, богатство и почёт был намерен добыть в бою.

В 1549 году 21-летний князь Андрей в звании стольника участвовал во втором походе царя Ивана Грозного на Казанское ханство, зарекомендовав себя с лучшей стороны.

Вскоре после возвращения из казанского похода князь был отправлен на воеводство в Пронск, где охранял юго-западные границы от татарских набегов.

Очень быстро князь Курбский завоевал симпатию царя. Этому способствовало и то, что они были почти ровесниками: Иван Грозный был всего на два года младше храбреца-князя.

Курбскому начинают поручать дела государственной важности, с которыми он справляется успешно.

В 1552 году русское войско отправлялось в новый поход на Казань, и в этот момент набег на русские земли совершил крымский хан Давлет Гирей. Навстречу кочевникам была отправлена часть русского войска во главе с Андреем Курбским. Узнав об этом, Давлет Гирей, добравшийся до Тулы, хотел избежать встречи с русскими полками, но был настигнут и разбит. При отражении нападения кочевников особо отличился Андрей Курбский.

Герой штурма Казани

Князь проявил завидное мужество: несмотря на серьёзные ранения, полученные в бою, он вскоре присоединяется к основному русскому войску, идущему на Казань.

Во время штурма Казани 2 октября 1552 года Курбский вместе с воеводой Петром Щенятевым командуют полком правой руки. Князь Андрей руководил атакой на Елабугины ворота и в кровопролитной схватке выполнил поставленную задачу, лишив татар возможности отступить из города, после того как в него ворвались основные силы русских. Позже Курбский руководил погоней и разгромом тех остатков татарского войска, которые всё же сумели вырваться из города.

И снова в бою князь демонстрировал личную храбрость, врезаясь в толпу врагов. В какой-то момент Курбский рухнул вместе с конём: и свои, и чужие посчитали его мёртвым. Очнулся воевода лишь некоторое время спустя, когда его уже собирались уносить с поля боя, дабы достойно похоронить.

После взятия Казани 24-летний князь Курбский стал не просто видным русским военачальником, но и приближённым царя, который проникся к нему особым доверием. Князь вошёл в ближний круг монарха и получил возможность влиять на важнейшие государственные решения.

В ближнем круге

Курбский примкнул к сторонникам священника Сильвестра и окольничего Алексея Адашева , самых влиятельных лиц при дворе Ивана Грозного в первый период его правления.

Позднее в своих записках князь назовёт Сильвестра, Адашева и других приближённых царя, влиявших на принимаемые им решения, «Избранной Радой» и всячески будет отстаивать необходимость и эффективность подобной системы управления в России.

Весной 1553 года Иван Грозный серьёзно заболел, причём возникла угроза жизни монарха. Царь добивался от бояр присяги на верность своему малолетнему сыну, однако приближённые, включая Адашева и Сильвестра, отказались. Курбский, однако, был в числе тех, кто не собирался противиться воле Грозного, что способствовало укреплению позиций князя после выздоровления царя.

В 1556 году Андрей Курбский, успешный воевода и близкий друг Ивана IV, пожалован в бояре.

Под угрозой репрессий

В 1558 году, с началом Ливонской войны, князь Курбский участвует в важнейших операциях русской армии. В 1560 году Иван Грозный назначает князя командующим русскими войсками в Ливонии, и тот одерживает целый ряд блестящих побед.

Даже после нескольких неудач воеводы Курбского в 1562 году доверие царя к нему никак не поколеблено, он по-прежнему находится на пике своего могущества.

Однако в столице в это время происходят изменения, которые пугают князя. Сильвестр и Адашев теряют влияние и оказываются в опале, на их сторонников начинаются гонения, переходящие в казни. Курбский, принадлежавший к терпящей поражение придворной партии, зная характер царя, начинает опасаться за свою безопасность.

По мнению историков, эти опасения были беспочвенны. Иван Грозный не отождествлял Курбского с Сильвестром и Адашевым и сохранял доверие к нему. Правда, это совершенно не означает, что царь впоследствии не мог бы пересмотреть своего решения.

Бегство

Решение о бегстве не было для князя Курбского спонтанным. Позднее польские потомки перебежчика опубликовали его переписку, из которой следовало, что он по меньшей мере в течение нескольких месяцев вёл переговоры с польским королём Сигизмундом II о переходе на его сторону. Соответствующее предложение Курбскому сделал один из воевод польского короля, а князь, заручившись весомыми гарантиями, принял его.

В 1563 году князь Курбский в сопровождении нескольких десятков приближённых, но оставив в России жену и других родственников, пересёк границу. При нём было 30 дукатов, 300 золотых, 500 серебряных талеров и 44 московских рубля. Ценности эти, правда, были отобраны литовской стражей, а сам русский сановник помещён под арест.

Вскоре, однако, недоразумение разрешилось — по личному указанию Сигизмунда II перебежчик был освобождён и доставлен к нему.

Король исполнил все свои обещания — в 1564 году князю были переданы обширные поместья в Литве и на Волыни. Да и впоследствии, когда представители шляхты обращались с жалобами на «русского», Сигизмунд неизменно их отвергал, объясняя, что жалованные князю Курбскому земли переданы по важным государственным соображениям.

За предательство заплатили близкие

Князь Курбский честно отблагодарил благодетеля. Беглый русский военачальник оказал неоценимую помощь, раскрыв многие секреты русского войска, что обеспечило литовцам проведение целого ряда успешных операций.

Более того, начиная с осени 1564 года он лично участвует в операциях против русских войск и даже выдвигает планы похода на Москву, которые, впрочем, поддержаны не были.

Для Ивана Грозного бегство князя Курбского стало страшным ударом. Его болезненная подозрительность получила зримое подтверждение — предал не просто военачальник, а близкий друг.

Царь обрушил репрессии на весь род Курбских. Пострадала жена изменника, его братья, служившие России верой и правдой, другие родственники, совершенно непричастные к предательству. Не исключено, что измена Андрея Курбского повлияла и на усиление репрессий в целом по стране. Земли, принадлежавшие князю в России, были конфискованы в пользу казны.

Пять писем

Особое место в этой истории занимает переписка Ивана Грозного и князя Курбского, растянувшаяся на 15 лет с 1564 по 1579 годы. Переписка включает всего пять писем — три написанных князем и два, автором которых является царь. Первые два письма были написаны в 1564 году, вскоре после бегства Курбского, затем переписка прервалась и продолжилась более чем через десятилетие.

Нет никаких сомнений, что Иван IV и Андрей Курбский были умными и образованными для своего времени людьми, поэтому их переписка является не сплошным набором взаимных оскорблений, а настоящей дискуссией по вопросу о путях развития государства.

Курбский, ставший инициатором переписки, обвиняет Ивана Грозного в разрушении государственных устоев, авторитаризме, насилии над представителями имущих классов и крестьянством. Князь высказывается в поддержку ограничения прав монарха и создания при нём совещательного органа, «Избранной Рады», то есть считает наиболее эффективной систему, установившуюся в первые периоды правления Ивана Грозного.

Царь, в свою очередь, настаивает на самодержавии как единственно возможной форме управления, ссылаясь на «божественное» установление подобного порядка вещей. Иван Грозный цитирует апостола Павла, что всякий противящийся власти противится Богу.

Дела важнее слов

Для царя это был поиск оправдания жесточайшим, кровавым методам укрепления самодержавной власти, а для Андрея Курбского — поиск обоснований совершённому предательству.

И тот, и другой, разумеется, лукавили. Кровавые акции Иван Грозного далеко не всегда можно было хоть как-то оправдать государственными интересами, порой бесчинства опричников превращались в насилие во имя насилия.

Размышления князя Курбского об идеальном государственном устройстве и о необходимости заботы о простом народе представляли собой лишь пустую теорию. Современники князя отмечали, что характерная для той эпохи безжалостность к низшему сословию была присуща Курбскому и в России, и в польских землях.

В Речи Посполитой князь Курбский бил жену и занимался рэкетом

Не прошло и нескольких лет, как бывший русский воевода, влившись в ряды шляхты, стал активно участвовать в междоусобных конфликтах, пытаясь захватить земли своих соседей. Пополняя собственную казну, Курбский промышлял тем, что сейчас называется рэкетом и захватом заложников. Богатых купцов, не желавших платить за свою свободу, князь без всяких угрызений совести подвергал пыткам.

Погоревав о сгинувшей в России жене, князь дважды был женат в Польше, причём первый его брак в новой стране закончился скандалом, ибо супруга обвиняла его в нанесении побоев.

Второй брак с волынской дворянкой Александрой Семашко был более удачным, и от него у князя родились сын и дочь. Дмитрий Андреевич Курбский , родившийся за год до смерти отца, впоследствии принял католичество и стал видным государственными деятелем в Речи Посполитой.

Князь Андрей Курбский умер в мае 1583 года в своём имении Миляновичи под Ковелем.

Его личность по сей день вызывает яростные споры. Одни называют его «первым русским диссидентом», указывая на справедливую критику царской власти в переписке с Иваном Грозным. Другие предлагают опираться не на слова, а на дела — военачальник, во время войны перешедший на сторону врага и с оружием в руках сражавшийся против своих вчерашних товарищей, опустошая земли собственной Родины, не может считаться никем иным, как подлым предателем.

Ясно одно — в отличие от гетмана Мазепы , который в современной Украине возведён в ранг героя, Андрей Курбский на своей родине никогда не войдёт в число почитаемых исторических фигур.

Ведь отношение у россиян к предателям по-прежнему менее терпимо, чем у европейских соседей.

Около 1549 года в окружении царя Ивана IV (Грозного) сложился правительственный кружок. В историю он вошёл как Избранная Рада . Это было своеобразное (неофициальное) правительство под руководством Алексея Фёдоровича Адашева. Сам он был из костромских дворян, а в Москве имел знатных родственников. В состав Избранной Рады вошли : священник придворного Благовещенского собора Сильвестр, митрополит московский и всея Руси Макарий, князь Курбский Андрей Михайлович, глава Посольского приказа Висковатый Иван Михайлович и др.

Предпосылкой для создания неофициального правительства послужили волнения 1547 года, получившие название Московского восстания. Ивану IV в это время было всего 17 лет. Причиной восстания стало обострение социальных противоречий в 30-40 годы. В это время очень ярко проявился произвол бояр в связи с малолетством Ивана IV. Тон задавали князья Глинские, так как матерью венценосного мальчика была Елена Васильевна Глинская.

В широких народных массах росло недовольство налогами, которые были непосильными. Толчком для восстания послужил пожар в Москве в конце второй декады июня месяца. По своим размерам он был огромен и нанёс непоправимый урон благосостоянию москвичей. Озлобленные люди, потерявшие всё имущество, 21 июня 1547 года вышли на улицы столицы.

Среди восставших поползли слухи, что город подожгли князья Глинские. Якобы их жёны вырезали сердца у покойников, сушили их, толкли, а полученным порошком посыпали дома и заборы. После этого были произнесены магические заклинания, и порошок вспыхнул. Так подожгли московские постройки, в которых жили простые люди.

Разъярённая толпа растерзала всех князей Глинских, которые попались под руку. Их усадьбы, уцелевшие после пожара, были разграблены и сожжены. Возмущённый народ начал искать молодого царя, но тот уехал из Москвы и укрылся в селе Воробьёво (Воробьёвы горы, в годы советской власти носили название Ленинские горы). Огромная масса людей пошла в село и 29 июня окружила его.

Государь вышел к народу. Держался он спокойно и уверенно. После долгих уговоров и обещаний ему удалось уговорить народ успокоиться и разойтись. Люди поверили молодому царю. Их возмущённый пыл угас. Толпа двинулась к пепелищам, чтобы хоть как-то начать обустраивать свой быт.

Тем временем по приказу Ивана IV в Москву были стянуты войска. Стали хватать зачинщиков восстания. Многие из них были казнены. Некоторым удалось бежать из столицы. Но власть Глинских была безвозвратно подорвана. Ситуацию усугубили волнения в других русских городах. Всё это дало понять царю, что существующее государственное устройство неэффективно. Именно поэтому он и собрал вокруг себя прогрессивно мыслящих людей. Сама жизнь и инстинкт самосохранения заставили его сделать это. Таким образом, в 1549 году Избранная Рада начала свою работу по реформированию государственного устройства в Московском царстве.

Реформы Избранной Рады

Неофициальное правительство управляло государством от имени царя, поэтому решения его приравнивались к царской воле. Уже в 1550 году начала проводиться военная реформа. Стали формироваться стрелецкие войска. Это была гвардия, в задачу которой входила охрана государя. По аналогии стрельцов можно сравнить с королевскими мушкетёрами Франции. Поначалу их насчитывалось всего 3 тысячи человек. Со временем стрельцов стало значительно больше. А конец подобным воинским подразделениям положил Пётр I в 1698 году. Так что просуществовали они почти 150 лет.

Был наведён порядок в воинской повинности. Всего выделилось две категории служивых людей. В первую категорию вошли бояре и дворяне. Только родившегося мальчика тут же записывали на военную службу. А годным к ней он становился по достижению возраста 15 лет. То есть все люди благородного происхождения должны были служить в армии или на какой-либо иной государственной службе. В противном случае они считались «недорослями», независимо от возраста. Прозвище такое было постыдное, поэтому служили все.

К другой категории относились простолюдины. Это стрельцы, казаки, ремесленники, связанные с изготовлением оружия. Таких людей называли взятыми на службу «по прибору» или по набору. Но военные тех лет не имели ничего общего с нынешними военнослужащими. Жили они не в казармах, а выделялись им земельные наделы и личные дома. Образовывались целые военные поселения. В них военнослужащие жили обычной размеренной жизнью. Сеяли, пахали, собирали урожай, женились и растили детей. В случае войны всё мужское население становилось под ружьё.

В русской армии служили и иностранцы. Это были наёмники, а их численность никогда не превышала пары тысяч человек.

Серьёзному реформированию была подвергнута вся вертикаль власти. Установили жёсткий контроль над местным управлением. Содержать его стало не население а государство. Была введена единая государственная пошлина. Взимало её теперь только государство. Для землевладельцев установили единый налог с единицы площади.

Неофициальное правительство провело и судебную реформу. В 1550 году был издан новый Судебник - сборник законодательных актов. Он урегулировал денежные и натуральные сборы с крестьян и ремесленников. Ужесточил наказания за разбой, грабёж и другие уголовные преступления. Ввёл несколько суровых статей о наказании за взятки.

Избранная Рада большое внимание уделяла кадровой политике. Была создана так называемая Дворовая тетрадь. Представляла она собой список государевых людей, которых можно было назначать на различные высокие должности: дипломатические, военные, административные. То есть человек попадал в «обойму» и мог перемещаться с одного высокого поста на другой, принося везде пользу государству. Впоследствии такой стиль работы скопировали коммунисты и создали партийную номенклатуру.

Центральный государственный аппарат был значительно усовершенствован. Появилось много новых приказов (министерств и ведомств, если перевести на современный язык), так как функции местной власти перешли к чиновникам центрального аппарата. Помимо общегосударственных приказов возникли и региональные. То есть они курировали определённые территории и отвечали за них.

Во главе приказа стоял дьяк. Назначался он не из бояр, а из грамотных и неродовитых служилых людей. Делалось это специально для того, чтобы противопоставить государственный аппарат боярской власти и её влиянию. То есть приказы служили царю, а не родовитой знати, у которой были свои интересы, иногда расходящиеся с государственными.

Во внешней политике Избранная Рада ориентировалась в первую очередь на восток. К Московскому царству были присоединены Астраханское ханство и Казанское. На западе в зону государственных интересов попала Прибалтика. 17 января 1558 года началась Ливонская война . Некоторые члены неофициального правительства выступили против неё. Затянулась война на долгие 25 лет и послужила причиной тяжелейшего экономического кризиса (1570-1580), получившего название Порухи.

В 1560 году неофициальное правительство приказало долго жить. Причиной стали разногласия между Иваном Грозным и реформаторами. Копились они долго, а их исток лежал в непомерном властолюбии и амбициях московского царя. Самодержца стало тяготить присутствие рядом с ним людей, имевших самостоятельные и независимые взгляды.

Пока царская власть была слабой, Иван Грозный терпел реформаторов и во всём их слушался. Но, благодаря грамотным преобразованиям, центральный аппарат очень сильно укрепился. Царь вознёсся над боярами и стал настоящим самодержцем. Адашев и остальные реформаторы начали ему мешать.

Реформы Избранной Рады сделали своё дело - больше она была не нужна. Царь стал искать повод, чтобы отдалить от себя бывших друзей и преданных помощников. Напряжёнными были отношения Сильвестра и Адашева с ближайшими родственниками первой и любимой царской жены - Анастасии Захаровой-Юрьевой. Когда царица умерла, Иван IV обвинил бывших любимцев в пренебрежительном отношении к «юнице».

Подлили масло в огонь внешнеполитические разногласия, обострённые Ливонской войной. Но самыми серьёзными стали внутриполитические конфликты. Реформы Избранная рада проводила очень глубокие, рассчитанные на десятилетия. Царю же были нужны немедленные результаты. Но государственный аппарат был ещё слабо развит и не умел быстро и эффективно работать.

На данном этапе исторического развития все недостатки и недоработки центральной власти мог «исправить» только террор. Царь и пошёл этим путём, а реформы Избранной Рады стали казаться ему отсталыми и неэффективными.

В 1560 году был сослан в Соловецкий монастырь Сильвестр. Адашев с братом Данилой отправились по царскому указу воеводами в Ливонию. Вскоре они были арестованы. Адашев умер в тюрьме, а Данилу казнили. В 1564 году бежал в Великое Княжество Литовское князь Курбский, возглавлявший войска в Ливонии. Он находился в дружеских отношениях с Адашевым и понимал, что его ждут опала и казнь.

Падение Избранной Рады послужило началом одному из самых жутких периодов русской истории - опричнины . События первой половины 60-х годов стали её предысторией.

Приложение 12

Иван IV Васильевич Грозный (1530–1584) – великий князь московский с 1533г., первый венчанный на царство (1547г.) русский царь, сын Василия III Ивановича и Елены Васильевны Глинской. Родился 25 августа 1530г. в с. Коломенское под Москвой.

Оставшись с трех лет без отца (Василий III умер в 1533г.), а с восьми лет без матери (Елена Глинская умерла в 1538г., а по слухам была отравлена), он попал под опеку вначале князей Шуйских, с 1538г. – Бельских, а с 1542г. – вновь Шуйских.

Иван рос в обстановке лжи, интриг и насилия, детство осталось в его памяти как время обид и унижений. Засилье временщиков и борьба за власть между враждующими боярскими группировками сформировали в нем подозрительность, жестокость и необузданность. В возрасте 13 лет он велел псарям до смерти забить своего воспитателя В.И.Шуйского, затем объявил себя самодержцем (29 декабря 1543г.). Князей Глинских (родственников матери) он назначил главнейшими над всеми иными боярскими и княжескими фамилиями. В 15 лет послал свое войско против казанского хана, но поход был безуспешным.

16 января 1547г. был «венчан на царство» и титулован как «царь и великий князь всея Руси». Шапку Мономаха и бармы на него возложил Митрополит Макарий (см. Приложение 18).

13 февраля 1547г. вступил в свой первый (из семи) брак с неродовитой и незнатной дворянкой Анастасией Романовой, дочерью Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина. С ней ему суждено было прожить 13 лет. От этого брака родилось трое сыновей, в том числе Федор Ивановича (будущий цар), Ивана Ивановича (им же убитый в 1581г.), Дмитрий (погибший в отрочестве в Угличе) и три дочери. Этот брак дал начало новой царской династии – Романовых.

В июне 1547г. страшный московский пожар вызвал народный бунт против Глинских, чарам которых толпа приписала это бедствие. Бунт усмирили, но впечатления от него остались в душе Ивана Грозного на всю жизнь.

Активное участие Ивана Грозного в государственной деятельности начинается с создания Избранной рады (см. Приложение15) в 1549г. Большое влияние на молодого царя оказывал Сильвестр (см. Приложение 19), его духовник.

В 1549–1552гг. Иваном IV были совершены казанские походы, завершившиеся взятием Казани 2 октября 1552г. В честь этого события на Красной площади в Москве был заложен Покровский собор с 8 главами, символизировавшими 8 дней осады.

С 1549г. начался созыв Земских соборов, в 1550г. составлен новый Судебник. В 1551г. был созван церковный собор, получивший имя Стоглавого (см. Приложение 21).

В начале 1550-х гг. правительство Грозного провело Губную и Земскую реформы, была ликвидирована система «кормлений». В 1553г. установили торговые связи с Англией и выстроили первую в русской истории гостиницу рядом с Кремлем (Английский торговый двор), в том же году началась работа первой типографии в Москве. К середине века оформилась система приказов (исполнительных учреждений), успешно проведена реформа армии.

Первый (реформаторский) период правления Ивана Грозного консолидировал служилое сословие (дворян), укрепил государственный аппарат и позволил решить ряд внешнеполитических задач: спустя 4 года после взятия Казани было завоевано Астраханское ханство. В зависимость от Москвы попали сибирский хан Едигей (1555г.) и Большая Ногайская орда (1557г.). Одновременно под власть Москвы добровольно вошли башкиры.

Однако сам царь полагал, что проведенные мероприятия не укрепили его власти. Его беспокоила самостоятельность взглядов Адашева и Сильвестра. Расхождение мнений выявил вопрос о направленности дальнейших действий во внешней политике: Грозный полагал необходимой войну за выход к Балтике, члены «рады» – дальнейшее продвижение на юго-восток.

Начавшаяся в 1558г. Ливонская война должна была подтвердить правоту царя, но успехи первых лет войны сменились поражениями. Смерть в 1560г. Анастасии Романовой и наговоры ее родственников заставили царя заподозрить бывших сподвижников в злом умысле и отравлении царицы. Адашев умер в момент готовящейся для него расправы; Сильвестр по приказу Грозного был пострижен и сослан в Соловецкий монастырь. В 1564г. ближайший советник царя князь Андрей Курбский, узнав о смерти Адашева и готовящейся расправе над ним самим, бежал в Литву.

Измена Курбского, нежелание бояр-вотчинников участвовать в борьбе против Польши и Литвы и рост ересей внутри царства приводит Царя к мысли об установлении личной диктатуры и разгроме боярства. В 1565г. он объявил о введении в стране опричнины.

Однако, опричнина и продолжавшаяся война в Ливонии разоряли страну. Война в Прибалтике, прерванная после падения Ливонского ордена (1561г.), возобновилась без прежнего успеха. С избранием Стефана Батория на польский трон (1575г.) военные столкновения стали для России цепью поражений. Поляки дошли до Пскова, но не смогли взять его. После этого Иван IV подписала с Польшей мирный договор в Яме-Запольском (1582г.), по которому Москва отказывалась от притязаний на Ливонию и Полоцк, а поляки возвращали захваченные русские земли. По Плюсскому миру со Швецией 1583г. вся Эстляндия отходила Швеции.

Несмотря на очевидные промахи в борьбе за Балтику, правительство Ивана Грозного сумело наладить в эти годы торговые связи через Архангельск с Англией и Нидерландами. Весьма успешным было и продвижение русского войска в земли сибирского хана, завершившееся уже при сыне Грозного царе Федоре Ивановиче.

Приложение 13

Глинская Елена Васильевна (? – 1538) – вторая жена русского царя и великого князя московского Василия III Ивановича, правительница России (на правах регентства) 1533–1538гг.

Племянница литовского магната Михаила Львовича Глинского, дочь литовского князя Василия Львовича Глинского-Слепого и княгини Анны. В 1525 г. была выдана замуж за 45-летнего царя Василия III после его развода с первой бездетной женой Соломонией Сабуровой. В глазах московских бояр считалась «безродной». Однако, Елена была воспитана по-европейски, красива и молода, что решило выбор Василия III.

Женитьба Елены и Василия III была затеяна с одной целью: чтобы новая жена могла родить наследника, которому следовало передать московский «стол». Однако детей у Елены и Василия долго не было. Долгожданный ребенок – будущий Иван Грозный – родился только 25 августа 1530г. В честь того, что Елена оказалась способной родить наследника, Василий III повелел заложить в селе Коломенском под Москвой церковь Вознесения. В ноябре 1531г. Елена родила второго сына – Юрия, болезненного и слабоумного. В городе ходили слухи, что оба ребенка – дети не царя и великого князя, а князя Ивана Федоровича Овчины-Телепнева-Оболенского.

Василий III умер в 1533г. Последней его волей была передача престола сыну. Реально же власть в государстве оказалась в руках Глинской как регентши. Крутой нрав и честолюбие помогли ей отстоять свои позиции, несмотря на несколько боярских заговоров, ставивших целью ее свержение. В годы ее правления значительную роль в государственных делах продолжал играть ее фаворит – князь И.Ф.Овчина-Телепнев-Оболенский и митрополит Даниил.

Внешняя политика Глинской была твердой и последовательной. В 1534г. литовский король Сигизмунд начал войну против России, напав на Смоленск, но проиграл. По перемирию 1536–1537гг. за Москвой закрепились Черниговские и Стародубские земли. Но Гомель и Любеч остались за Литвой. В 1537г. Россия заключила договор со Швецией о свободной торговле и благожелательном нейтралитете.

В годы правления Глинской велась успешная борьба против роста монастырского землевладения, много было сделано для усиления централизации власти: в декабре 1533г. был ликвидирован удел дмитровского князя Юрия Ивановича, в 1537г. – старицкий удел князя Андрея Ивановича.

При Глинской в Москве шло активное строительство, в мае 1535г. был возведен каменный Китай-город. В богатую Московию начался приток эмигрантов из других стран.

С 1536г. по приказу Глинской начали отстраивать и укреплять города Владимир, Тверь, Ярославль, Вологда, Кострома, Пронск, Балахна, Стародуб, и города на западных, южных и восточных рубежах.

Одним из самых значительных событий в экономическом и политическом развитии Русского государства этого периода стала денежная реформа 1535 г. (см. Приложение 14), по которой ликвидировались права удельных князей на чеканку собственной монеты.

При Елене Глинской началась реорганизация местного самоуправления, так называемая «губная реформа». Это во многом предвосхитило будущие реформы ее сына – Ивана IV Грозного.

В ночь с 3 на 4 апреля 1538 Елена Глинская скоропостижно скончалась. Летописи не упоминают о ее смерти. Иностранные путешественники оставили сообщения, что она была отравлена, а ее фаворит И.Ф.Овчина Телепнев-Оболенский был сразу после ее смерти убит.

Приложение 14

Денежная реформа Елены Глинской

C 1535 по 1538 гг. в Русском государстве была проведена первая реформа денежного обращения. Реформа проводилась от имени малолетнего великого князя Ивана IV Васильевича в период регентства его матери Елены Глинской. Эта реформа была одним из самых значительных событий в экономическом и политическом развитии средневекового Русского государства. Реформа создала устойчивую систему денежного обращения и стала завершающим этапом политического объединения русских земель.

Существенным условием проведения реформы было наличие значительного опыта русского монетного обращения, которое к тому времени существовало уже около 150 лет. Первые русские монеты чеканились еще в первой половине ХI в., но очень недолго. Начало стабильного выпуска русских монет относится к 1380-м гг. – в Москве, Рязани и Нижнем Новгороде. С 1420 г. монету чеканит Новгород Великий.

Монеты местных центров отличались необычайным разнообразием весовых номиналов, а также обозначений в виде изображений и надписей, что, естественно, затрудняло их использование в общей системе денежного обращения. После завершения объединения земель вокруг Москвы в начале ХVI в. сложились условия унификации номиналов и обозначений монет

Другой причиной проведения реформы была необходимость ликвидировать дефицит государственного бюджета, образовавшийся в результате активной внешней политики Василия III. Значительных средств потребовало также укрепление южнорусских границ.

Поводом проведения в 1530-е гг. первой русской реформы денежного обращения стало распространение порчи монеты через понижение в ней количества серебра. Поэтому была установлена государственная монополия на выпуск монеты и консолидации мастеров на монетных дворах в Москве, Новгороде и Пскове.

Русское государство не имело своих серебряных рудников, и сырьем для чеканки монеты было серебро, поступавшее в результате международной торговли, прежде всего из Германии.

В феврале 1535 г. от имени пятилетнего Ивана Васильевича был принят указ о замене старых денег новыми. Были организованы государственные монетные дворы. С 20 июня 1535 г. в Новгороде начали чеканить новые монеты определенного достоинства, получившие наименование «новгородки», чуть позже в Москве («московки» по весу были вполовину легче новгородок) и Пскове. К 1538 г. относится окончательное запрещение “старых” денег.

Основу русского денежного обращения после реформы Елены Глинской составили серебряные монеты «копейки» - новгородки c весовой нормой 0,68 г, «деньги» - московки c весовой нормой 0,34 г и «полушки» с весовой нормой 0,17 грамма.

При проведении реформы Елены Глинской были унифицированы не только весовые соотношения вводимых типов монет, но и обозначения в виде изображений и надписей. Это также облегчало использование новых монет и их защиту от порчи.

Проведение денежной реформы при Елене Глинской имело важнейшее значение для дальнейшего развития Русского государства. В результате реформы была создана единая система денежного обращения Русского государства, на протяжении последующих веков претерпевавшая различные изменения, но в целом сохранявшая единство и устойчивость. Это стало объективным положительным фактором политического и экономического развития Русского государства. В результате реформы были окончательно унифицированы денежные системы ранее экономически мало связанных областей, прежде всего Новгорода и Москвы. Это позволило значительно успешнее развиваться общерусской экономике, особенно в середине ХVI в.

Благодаря реформе Елены Глинской русская денежная система достигла нового качественного экономического и технического уровня, что имело огромное значение для активизации русской внешней торговли, прежде всего с европейскими странами.

Приложение 15

Избранная Рада – особый кружок, по сути выполнявший функции правительства. Создан по инициативе духовника царя Сельвестра, который сумел убедить царя в возможности спасти страну с помощью новых советников, и которые были подобраны по его указаниям. Полный состав Избранной Рады неизвестен. Но из наиболее известных людей в нее, кроме Сильвестра, вошли: митрополит Макарий, князь Андрей Курбский и дворянин А.Ф.Адашев. Названа так князем А. Курбским. Фактическим главой был А.Ф.Адашева.

Разнородная по составу, Избранная рада верно служила укреплению самодержавной власти Ивана IV и усилению централизации государства.

Приложение 16

Адашев Алексей Федорович (?–1560) – известный русский государственный деятель времен Ивана Грозного (думный дворянин, сокольничий, постельничий), руководитель правительства Избранной рады.

Год и место рождения неизвестны. Происходил из костромских дворян, считался «рода не слишком знатного, но доброго», связанного с московским боярством.

Впервые упомянут в 1547г. на царской свадьбе. Приобрел большое влияние на царя во время московского пожара 1547г., когда царь стал приближать к себе людей неродовитых, но преданных. Благодаря своим талантам и преданности Ивану IV, Адашев оказался в числе руководителей «Избранной рады» – царских советников, ставших фактически неофициальным правительством. Созданная в 1549г. и руководимая Адашевым, она оттеснила на время Боярскую думу от управления страной, а сам Адашев выдвинулся в крупнейшие государственные деятели.

Среди современников Адашев слыл человеком аскетичным, справедливым и глубоко религиозным. В окружении царя он принадлежал к кругу убежденных реформаторов – оппозиционеров родовитого боярства.

С его именем связан ряд реформ, укрепивших царскую власть. Вместе с другими членами Избранной рады А.Ф.Адашев активно участвовал в разработке Судебника 1550г. В эти же годы он был произведен в сокольничие. Руководил высшим контрольным органом – Челобитным приказом.

Адашев проводил политику реформ, способствовавших централизации власти. Он выступал за отмену системы кормлений и осуществление военной реформы (созданию «избранной тысячи» воинов из дворян, которых обеспечивали землей под Москвой).

Умный и энергичный, Адашев был приближен к царю настолько, что стал хранителем его личного архива и государственной печати «для скорых и тайных дел», а также руководил написанием официальных Разрядных книг, Государева родословца и Летописца начала царства. Около 1550г. он стал казначеем и возглавил финансовое ведомство.

Постоянно участвовал в переговорах с иностранными послами, проводил активную внешнюю политику, руководил дипломатической подготовкой присоединения Казанского и Астраханского ханств, инженерными работами во время осады Казани в 1552г.

Весной 1553г. Иван IV серьезно заболел, составил духовную (завещание) и потребовал присягнуть своему малолетнему сыну Дмитрию. Воля царя была оспорена лишь двумя царедворцами – двоюродным братом царя старицким князем Владимиром Андреевичем и отцом А.Ф.Адашева окольничим Федором Адашевым. Лично Алексей Адашев присягнул на верность Дмитрию (как того хотел царь), но его отец объявил больному Ивану IV, что не желает повиноваться Романовым, которые будут управлять страной из-за малолетства Дмитрия.

Когда царь выздоровел, его отношение к семье Адашевых резко изменилось. Несмотря на прошлые заслуги, А.Ф.Адашева отправили на дипломатическую работу и тем самым отдалили от столичных дел. В 1555–1556 гг. Адашев вел переговоры, обосновывавшие присоединение к России Астраханского ханства. После удачного завершения этой миссии он настаивал на продолжении борьбы с крымскими татарами и развитии этого направления внешней политики. Однако Иван IV предпочел начать Ливонскую войну за выход к Балтийскому морю (1558–1584гг.).

Адашев не согласился с таким решением царя, однако не ослушался его и неоднократно участвовал вместе с И.М.Висковатым в переговорах с Ливонией (1554г., 1557г., 1558г.), Польшей (1558г., 1560г.) и Данией (1559г.). Но, несмотря на такую преданность, в мае 1560г. Адашев был отправлен Иваном IV в почетную ссылку в Ливонию воеводой большого полка.

Царская опала была вызвана возросшей в это время болезненной подозрительностью Ивана IV, а также тем, что политика Избранной рады уже перестала отражать интересы растущего дворянства, а сам Адашев все больше превращался в оппозиционера. Формально его правительство пало в результате разногласий с Иваном Грозным в проведении внешней политики. Таким образом, конец 1550-х гг. подвел черту под давним соперничеством между царем и реформаторами, отвергавшими насилие и террор на путях централизации государства.

7 августа 1560 умерла жена Ивана IV Анастасия Романова-Захарьина. Царь поверил слухам, что она была отравлена людьми, связанными с А.Ф.Адашевым, и сослал подозреваемого в Дерпт (Тарту). Там Адашев был отдан под негласный надзор и через два месяца скончался при невыясненных обстоятельствах.

Приложение 17

Курбский Андрей Михайлович (ок. 1528–1583), русский мыслитель, переводчик. Из рода Смоленско-Ярославских князей. В 1549–1564гг. находился на службе у Ивана IV Грозного и был активным участником Избранной рады.

Андрей Курбский принадлежал к старинному роду ярославских князей и считал себя потомком Владимира Мономаха. Он был видным военачальником, активным участником Казанского похода Ивана Грозного. Однако, опасаясь опалы, столь часто настигавшей ближайших сподвижников Грозного, Курбский в апреле 1564 г. бежал в Литву под покровительство польского короля Сигизмунда-Августа и всю оставшуюся жизнь провел в эмиграции.

Стремясь обосновать свой поступок, он написал письмо Ивану Грозному, содержащее осуждение его государственной политики. В своей «Истории о великом князе Московском» он критиковал Ивана Грозного за искажение принципов православного самодержавия, обосновывал идею просвещенной сословной монархии и народного представительства.

Как талантливый литератор, Андрей Курбский перевел важнейший труд Иоанна Дамаскина «Источник знания». В его комментариях к этому сочинению обнаруживаются обширные историко-философские познания и самостоятельные философские рассуждения. Благодаря переводам и комментариям Курбского в русскую интеллектуальную культуру вошел ряд философских понятий: силлогизм, элемент, мера, материя и др.

Умер Курбский в Миляновичах в Литве в мае 1583г.

Приложение 18

Макарий (1482–1563) – митрополит Московский и всея Руси, церковный деятель, выдающийся политик и православный иерарх, внесший большой вклад в древнерусское книжное дело и искусство.

Принял монашеский постриг в Пафнутьево-Боровском монастыре. Был архимандритом можайского Лужецкого монастыря. В 1526г. возведен в сан архиепископа Новгородского. Выступал как сторонник идей Иосифа Волоцкого о церкви, сильной строгостью обряда и экономической обеспеченностью. Был противником секуляризации монастырских земель.

В 1542г. был поставлен митрополитом Московским и всея Руси. Был советником Ивана Грозного, участвовал в принятии важнейших государственных решений. Под его началом был проведен Стоглавый собор (1551г.).

Стремясь укрепить самодержавную власть, Макарий подвигнул юного Ивана Васильевича на то, чтобы он в 1547г. венчался на царство, приняв новый титул «царя и великого князя всея Руси». Во время последующих возмущений, мятежей, жестоких царских репрессий многократно призывал к взаимному покаянию сторон.

Был суров и беспощаден по отношению к «еретикам», заклеймив их на церковных соборах 1549–1554гг. Иван IV доверял Макарию и во время похода на Казанское ханство в 1552–1555гг. оставил его в столице «вместо себя».

В 1547–1549гг. Макарий провел канонизацию многочисленных местных (а начиная с этого времени – общерусских) святых. Он ревностно проводил в жизнь идеи теократического, божественного происхождения царской власти, способствовал пышному расцвету церковного искусства, наглядно воплощающего величие государства.

К концу 1560-х гг. митрополит Макарий постепенно удалился от государственных дел, сосредоточившись на вопросах церковного управления и просвещения. Под его руководством были составлены 12-томные Великие Минеи Четьи (завершенные в первой редакции в 1541г.) и Степенная книга (1560–1563гг.), устроена первая русская типография Ивана Федорова (выпустившая первую книгу в 1564г. уже после смерти Макария).

Скончался митрополит Макарий 31 декабря 1563г. Причислен к лику святых. Церковь отмечает его память 30 декабря (12 января). В память о нем, с 1993г. в Можайске ежегодно проводятся историко-исследовательские «Макарьевские чтения».

Приложение 19

Сильвестр (конец XV в. – ок. 1565) – русский церковный, политический и литературный деятель XVIв., протопоп Благовещенского собора Московского Кремля, один из членов и руководителей Избранной рады. Сильвестр является автором называемого Малого Домостро. Ряд исследователей также считают его автором окончательной редакции Домостроя.

Первоначально известен как новгородский священник. Между 1543г. и 1547г. по представлению митрополита Макария оказался в столице. Был поставлен протопопом кремлевского Благовещенского собора, где и познакомился с царем Иваном IV Васильевичем. Став к 1549г. одним из самых приближенных к царю людей (предполагают, что он мог быть духовником молодого правителя), вошел в Избранную раду. По воспоминаниям Ивана IV и запискам князя А.Курбского, Сильвестр подтолкнул царя на путь реформирования управления страной с помощью новых советников. Именно по наставлениям и указаниям Сильвестра и близкого ему по взглядам А.Ф.Адашева был подобран состав этих советников.

В 1551г. Сельвестр принимал участие в работе Стоглавого собора. Он же составил программу реформ православной церкви в виде царских вопросов к Собору.

В 1553г. после болезни Ивана IV начинается охлаждение в отношениях царя к Сильвестру. Это связано с тем, что Сильвестр с Адашевым в дни болезни правителя не пожелали присягать малолетнему царскому сыну Дмитрию Ивановичу, а оказали поддержку двоюродному брату царя старицкому князю Владимиру Андреевичу. После выздоровления Ивана IV, Сильвестр был отстранен от государственных дел и вынужден был ограничиться обычной иерейской службой в своей церкви.

Следующим шагом, отдалившим Сильвестра от царя Ивана Васильевича, было желание Избранной рады продолжить войну с татарами в Крыму после успешного взятия русским войском Астрахани в 1556г., хотя царь намеревался идти на Запад, в Ливонию. Не сумев убедить бывших соратников в правильности переброски войска на Запад, царь принял решение распустить Избранную раду.

В 1560г., после возникших слухов о мифической причастности Сильвестра и Адашева к смерти царицы Анастасии Романовой Захарьиной, Адашев был направлен в действующую армию, а Сильвестр – окончательно удален от двора, сослан в Соловецкий, а оттуда – переведен в Кирилло-Белозерский монастырь. Там он постригся в монахи под именем Спиридона и умер около 1565г. в Вологде.

Приложение 20

Судебник 1550 года (Извлечение)

Лета 7058 июня царь и великий князь Иван Васильевич всеа Руси [с] своею братьею и з бояры сесь Судебник уложил; (…)

1. Суд царя и великого князя судит боаром, и околничим, и дворецким, и казначеем, и дьяком. А судом не дружыти и не мстити никому, и посулу в суде не имати; також и всякому судье посулов в суде не имати (…)

3. А которой боярин, или дворецкой, или казначей, или дьяк в суде посул возмет и обвинит не по суду, а обыщется то в правду, и на том боярине, или на дворецком, или на казначеи, или на дьяке взята исцов иск, а пошлины царя и великого князя, и езд, и правда, и пересуд, и хоженое, и правой десяток и пожелезное взята втрое, а в пене что государь укажет.

4. А которой дьяк список нарядит или дело запишет не по суду, не так, как на суде было, без боярьского, или без дворецкого, или без казначеева ведома, а обыщется то в правду, что он от того посул взял, и на том дьаке взята перед боярином вполы да кинута его в тюрму.

5. Подьачей, которой запишет не по суду для посула без дьячего приказу, и того подьячего казнита торговою казнью, бита кнутьем. (…)

26. А бесчестие детем боярским, за которыми кормлениа, указата против доходу, что на том кормление по книгам доходу, а жене его безчестья вдвое против того доходу; которые дета боарьские емлют денежное жалование, сколко которой жалованьа имал, то ему и бесчестие, а жене его вдвое против их бесчестиа; а дьяком полатным и дворцовым безчестае что царь и великий князь укажет, а женам их вдвое против их бесчестна; (…) а торговым людем и посадцким людем и всем середним бесчестиа пять рублев, а женам их вдвое бесчестиа против их бесчестиа; а боярскому человеку доброму бесчестиа пять рублев, опричь тиунов и довотчиков, а жене его вдвое; а тиуну боярскому или довотчику и праведчику бесчестна против их доходу, а женам их вдвое; а крестианину пашенному и непашенному бесчестиа рубль, а жене его бесчестиа два рубля; а боярскому человеку молотчему или черному городцкому человеку молодчему рубль бесчестиа, а женам их бесчестиа вдвое. А за увечие указывати крестианину, посмотря по увечию и по бесчестию; и всем указывата за увечие, посмотря по человеку и по увечью.

61. А государьскому убойце, и градскому здавцу, и коромолнику, и церковному татю, и головному татю, и подметчику, и зажигалнику, ведомому лихому человеку, жывота не дата, казнит ево смертною казнью. (…)

88. О крестьянском отказе. А крестианом отказыватись из волости в волость и из села в село один срок в году: за неделю до Юрьева дни до осеннего и неделя по Юрьеве дни осеннем. А дворы пожилые платят в поле рубль и два алтына, а в лесех, где десять връст до хоромного лесу, за двор полтина и два алтына. А которой крестианин за кем жывет год да пойдет прочь, и он платит четверть двора; а два года пожывет, и он платит полдвора; а три годы пожывет, и он платит три четверга двора; а четыре годы поживет, и он платит весь двор, рубль и два алтына. А пожилое имати с ворот. А за повоз имати з двора по два алтына; а опричь того пошлин на нем не имати. А останетца у которого крестианина хлеб в земли, и как тот хлеб пожнет, и он с того хлеба или с стоачего даст боран два алтына; а по кои места была рож его в земле, и он подать цареву и великого князя платит со ржы, а боярьского дела ему, за кем жыл, не делати. А попу пожылого нет, и ходити ему вон безсрочно воля. А которой крестианин с пашни продаст ся в холопи в полную, и он вывдет безсрочно ж, и пожылого с него нет; а которой хлеб его останется в земле, и он с того хлеба подать цареву и великого князя дает; а не похочет подати платит, и он своего хлеба земленаго лишен. (…)

92. А которой человек умрет без духовной грамоты, а не будет у него сына, ин остаток весь и земли взяти дочери; а не будет у него дочери, ино взята ближнему от его роду. (…)

Приложение 21

Стоглавый Собор – один из наиболее примечательных церковных соборов средневековой Руси, получивший свое имя от «Стоглава», сборника его решений, в котором было 100 глав (отсюда и его название).

Состоялся Собор в феврале – мае 1551г. в Москве по воле Ивана Грозного, стремившегося к укреплению централизованной власти и крайне озабоченного состоянием церковных дел. В нем участвовали духовные иерархи во главе с митрополитом Макарием, а также некоторые представители Боярской думы и верхи дворянства. Собор утвердил пантеон русских святых и унифицировал обряды. Работа собора состояла из вопросов царя, подробных ответов на них, а также соответствующих постановлений.

Царские вопросы были направлены на искоренение ересей и народных суеверий, укрепление благочиния с помощью исправления погрешностей и разночтений в богослужебных книгах. Они обосновывали и унифицировали обряды и церковные уставы. По решению Собора были приняты меры к развитию религиозного образования, что вызывало самые благожелательные оценки со стороны церковных иерархов.

Однако, по проблеме монастырского землевладения мнения церкви и самодержавия расходились. Хотя царь и склонен был под влиянием членов Избранной рады и, прежде всего, своего духовника священника Сильвестра поддержать «нестяжателей» (последователи Нила Сорского) , в целом возобладало мнение церковно-иерархического большинства, состоящего из «иосифлян» (последователи Иосифа Волоцкого), приверженных идее экономически сильных и самостоятельных монастырей. Правда, по решению Собора, права их были все же несколько ограничены. В частности, им было запрещено приобретение новых земель без согласия на то царя, а также основание новые слобод в городах. Церкви удалось отстоять и правомочность особого святительского суда, независимого от светской власти.

Предписания Собора тщательно регламентировали церковную обрядность, правила иконописания, нормы жизни белого и черного духовенства, а также народный быт в целом.

На основе «Стоглава» рассылались специальные наказы и поучения, которые, в целом, не были строго кодифицированы. Он остался в истории именно обзором обычаев и рекомендаций, а не сведенным воедино кодексом церковных законов. Его тексты остаются ценнейшим источником сведений о церковной и светской истории русского народа XVI в. Однако, ссылки на его решения, как на церковные законы, впоследствии способствовали расколу русской православной церкви в XVII в..

Приложение 22

Опричнина – необходимый этап в борьбе за укрепление централизованного государства. Чтобы покончить с оппозиционерами в лице боярства, царь решился на демонстративную «обиду»: вместе с семьей он в декабре 1564г. покинул Москву, как бы отрекаясь от престола, и выехал в Александровскую слободу. Народ, придя в смятенье, потребовал от бояр и высшего духовенства умолить царя вернуться. Грозный принял депутацию и согласился вернуться, но на определенных условиях. Их он изложил, приехав в столицу в феврале 1565г.; по сути, это было требование предоставить ему диктаторские полномочия. Специальным указом царь провозгласил учреждение опричнины (от древнерусского опричь – «кроме»), т.е. удельного личного владения царя. В опричнину попали, в основном, северо-восточные русские земли, где было мало бояр-вотчинников.

Эти личные земельные владения должны были быть составлены из конфискованных земель политических оппонентов и вновь перераспределены среди тех, кто был ему верен и предан. Под перераспределение попали около 20 городов и несколько волостей. Из преданных «друзей» царь создавал особое войско – опричное, формировал дворы со слугами для их содержания. В Москве для опричников было выделено несколько улиц и слобод. Число опричников и их земли быстро увеличивались. Земли, не попадающие в опричнину, именовались «земщиной». Земщина управлялась боярской думой, располагала войском, судебной системой и другими административными учреждениями. Однако реальной властью обладали опричники, выполнявшие функции государственной полиции.

Началом образования опричного войска (PamLitDrRus1a.jpg)можно считать 1565 год, когда был сформирован отряд в 1000 человек, отобранных из «опричных» уездов. Одетые в черное, на вороных конях с черной сбруей и привязанными к седлу собачьей головой и метлой (символами их должности). В дальнейшем число «опричников» достигло 6000 человек. В Опричное войско включались также и отряды стрельцов с опричных территорий.

Эти беспощадные исполнители царевой воли наводили на людей ужас массовыми убийствами, грабежами и поборами. Множество боярских родов было полностью истреблено, среди них были и родственники царя (князь В.А.Старицкий). В 1569г. опричником Малютой Скуратовым (см. Приложение 23) был задушен митрополит Филипп, перешедший от увещеваний царя к прямым его обличениям и открыто протестовавший против опричнины. В 1570г. жестокий удар опричного войска обрушился на Новгород и Псков, обвиненных в стремлении перейти в подданство литовскому королю. Десятки тысяч новгородцев были преданы мучительным казням по подозрению в изменнических настроениях.

Однако, в мае 1571г. опричное войско показало себя неспособным оказать сопротивление войскам крымского хана Девлет-Герея, и Москва была сожжена. За такой промах царь казнил командующего опричным войском князя Черкасского, а в 1572г. упразднил опричнину и восстановил прежний порядок.

Приложение 23

Малюта Скуратов (Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский) (?–1573) – русский государственный, военный и политический деятель, один из руководителей опричнины. Прозвище «Малюта» получил за свой малый рост.

Год и место рождения неизвестны. Выходец из среды провинциального дворянства, он довольно медленно врастал в систему государственного управления, и первое время был больше на второстепенных ролях.

В 1567г. впервые упомянут в составе опричного войска. Во время опричных репрессий 1569–1570гг. резко выдвинулся в число самых приближенных к Ивану Грозному опричников благодаря тому, что выполнял любые прихоти царя. Для потехи Ивана IV и его приближенных совершал налеты на дома московских бояр, воевод, дьяков, отбирая у них жен и дочерей. В декабре 1569 г. Малюта лично участвовал в расправе над митрополитом Филиппом Колычевым, «сведенным» с митрополии в 1568г. и сосланным в монастырь за то, что он отказал царю в благословении на опричные казни и всячески осуждал царский опричный произвол. Малюта прибыл в монастырь, распорядился связать митрополита прямо во время его службы в Успенском соборе и собственноручно задушил его.

С 1569г. Малюта был одним из самых приближенных к Ивану Грозному, с 1570 по 1572гг. – думный дворянин. Одна из дочерей Малюты Скуратова – Мария – была выдана замуж за боярина Бориса Годунова – будущего царя, а другая за Димитрия Ивановича Шуйского.

В январе 1570г. Малюта руководил грабежами и погромами в Новгороде, который был обвинен в измене. Под его руководством были вырезаны тысячи жителей города. Все это сохранилось в народной памяти в виде пословиц: «Не так страшен царь как его Малюта», «По тем улицам, где ты ехал, Малюта, кура не пила» (то есть ничего живого не осталось).

Погиб Малюта во время Ливонской войны в бою при взятии замка Вейсенштейн (ныне г. Пайде в Эстонии) 1 января I573г. По приказу царя его тело было перевезено в Иосифо-Волоколамский монастырь. Родственники Скуратова продолжали пользоваться царскими милостями, а его вдова получала пожизненную пенсию, что было уникальным фактом для того времени.

Решительность и жестокость, с которыми Малюта выполнял все поручения царя, вызывали гнев и осуждение у окружающих. Образ и имя палача и душегуба Малюты Скуратова в народе стало нарицательным.

Приложение 24

Ермак (Ермак Тимофеевич Аленин) (1530/1540–1585) – казачий атаман, предводитель московского войска, успешно начавший по приказу царя Ивана IV войну с сибирским ханом Кучумом, в результате которой Сибирское ханство перестало существовать, а сибирские земли вошли в состав Русского государства.

Происхождение Ермака вызывает споры. По словам Н.М.Карамзина, «Ермак был роду безвестного, но душою великой». Дед его был суздальским посадским человеком, отец, Тимофей, перебрался «от скудости и от бедности» в вотчину уральских купцов и солепромышленников Строгановых, а потом, собрав дружину, ушел на Волгу.

В 1550–1570-х гг. Ермак возглавлял казачью станицу. В 1571 г. вместе с дружиной отражал у Москвы набег крымского хана Давлет-Гирея, участвовал в Ливонской войне.

В 1577г. купцы Строгановы пригласили его вернуться в Сибирь для охраны своих владений от набегов сибирского хана Кучума, который начал вытеснение Строгановых с Западного Урала, с рек Чусовой и Камы.

Ермак собрал войско в 540 человек. В июне 1579г. он отправился в военный поход. Перевалив Уральский хребет, он вторгся во владения сибирского хана, используя водные пути – реки Чусовую, Серебрянку, Жаровль. На перевалах казаки несли ладьи на руках. По Тагилу дошли до Туры, где впервые сразились с татарскими князьями и победили их. Успех Ермака объясняется наличием у казаков огнестрельного оружия (пищалей) и верно выбранной тактикой, когда противник был принужден вступать в бой там, где не мог использовать конницу.

Решающим сражением стала битва в устье р. Тобол в октябре 1582 г., где Ермак захватил небольшой укрепленный городок и превратил его в опорный пункт для завоевания столицы Сибирского ханства – Кашлыка. Взятие его оказалось важнейшим рубежом в освоении Сибири: ханты, манси и некоторые татарские улусы пожелали принять русское подданство. Территория нижнего Приобья вошла в состав Русского государства и наряду с другими освоенными территориями, стала выплачивать Москве дань (ясак).

В 1583 г. были подчинены земли до устья Иртыша. Сибирское ханство распалось. Иван Грозный наградил всех участников похода, простил преступников, примкнувших к Ермаку, обещал помощь в 300 стрельцов, а самому Ермаку присвоил титул «князь Сибирский».

В 1585 г. Кучуму удалось собрать новые силы для борьбы с Ермаком. Он внезапно напал на отряд Ермака у устья р.Волая (приток Иртыша). Будучи раненным, Ермак попытался переплыть Вагай, но тяжелая кольчуга – дар царя Ивана IV Грозного – потянула его ко дну. Согласно летописям, тело Ермака было обнаружено татарами и «праздник мести» длился шесть недель (в мертвое тело пускались стрелы). Погребен был Ермак, по преданию, на «Баишевском кладбище под кудрявой сосной».